Если вы собираетесь быть врачом, вам придется потерять свое эго. Делая эту работу, вы больше не будете доктором. Нет пациента, который бы мог прийти ко мне в кабинет и для кого я был бы доктором. Я не врач, я не учитель. Пациент – это и врач и учитель. Фактически, пациент – это даже не пациент. Тот механизм, который оказывается у меня в кабинете, чтобы с ним поработали и является учителем и врачом. Если я настаиваю на том, чтобы быть учителем или врачом, то я буду угадывать, что для него требуется. Если я слушаю о том, с чем приходит пациент – их слова, эмоции, мысли и эго, то у меня нет картины настоящего. Я должен пройти сквозь это, к тому, что заставляет их вести себя таким образом. И потом даже это исчезает.
Тем не менее, та вещь, с которой они пришли и представляется как их проблема, хочет внимания. Поэтому вы просто идете и проявляете о ней заботу. Но вы делаете это слушая её. У меня больше нет эго, это не моё лечение. Я не провожу лечений. Чем раньше мы научимся убирать себя с пути, тем лучше. И это справедливо не только для медицины, это верно в любой области. Если вы инженер и хотите построить мост, у вас должна быть идея как вы это собираетесь сделать, но важен сам мост. В лечении, если вы можете убрать себя с дороги, тогда то, с чем вы работаете, будет иметь больше шансов стать тем, чем оно должно быть, нежели если бы вы сидели там и направляли движение.
Таким образом всё это предполагает одну вещь, а именно то, что буквально то, что вы делаете – это разделяете опыт живого существа с опытом другого живого существа. Я могу быть учителем для этой трубки, которую я курю, и я могу её разобрать на части, потому что она относительно неодушевленная. Но если бы это было тело человека, оно бы знало в целом намного больше о том, что ему нужно, чтобы с ним делали, потому что в нём есть Жизнь.
Я принимаю тот факт, что моя жизнь индивидуально принадлежит мне, и она живая и способна отвечать на потребности вот этого конкретного пациента. Я также принимаю то, что пациент наделён жизнью и живой. Когда я использую своё чувство прикосновения, я не кладу свои руки на пациента и говорю: «Это твёрдое, а это мягкое». Вместо этого я принимаю тот факт, что моё прикосновение живое. Я живой, мой пациент живой, так почему пальпации не быть живой? Я принимаю предпосылку, что анатомический и физиологический механизм пациента – это живой динамический механизм, который сонастроен со всей Жизнью. Как только я принимаю такую предпосылку, тогда я могу убраться с дороги. Я могу отвечать на механизм пациента и проживать с ним что-то, что хочет быть сделано.
Для меня необходимо обнаружить в этой живой структуре-функции взаимоотношение с индивидуальной основой каждой личности. Изменчивость человеческой анатомии и физиологии на столько большая от пациента к пациенту, что я не могу создать общих правил для каждого из них. Один пациент долговязый, другой короткий и крепкий и т.д. Каждый уникален и отличается от других. Но ещё раз – они являются учителями, если только я могу убрать себя с дороги и быть сонастроенным с происходящим. У них есть проблема и я должен проживать (испытывать, получать) опыт этой проблемы. Я не могу его получить, если я буду учителем, я должен получить его как студент. Таким образом я являюсь студентом у анатомии и физиологии любого, кто бы ни пришёл ко мне в кабинет. Чтобы стать студентом, вы должны взять ваше эго и выбросить его куда-нибудь.
Вопрос: Но на самом деле вы же не берете эту проблему в себя, не так ли?
Абсолютно допустимо взять проблему внутрь себя, со всеми её разветвлениями. Это допустимо, потому что вы, строго говоря не сонастроены с вашим телом. Я тоже не сонастроен со своим телом – я сонастроен с тем, что приходит 10 раз в минуту, чтобы его перезарядить. Я сонастроен с этим и не обращаю внимание на тело, которое тут просто где-то собирается радом прокатиться.
Вот как бы я хотел проиллюстрировать это: мужчина едет по скоростной дороге со скоростью 100 км/ч и врезается в машину, которая плетется перед ним. На следующий день он приходит в кабинет и ложится на кушетку, на спину. Я подныриваю руками под его спину и просто сижу пытаясь ощутить, что происходит. Я закрываю глаза и тут же приходит ощущение, что я чувствую, как будто через него, и у меня чувство, что меня несет к потолку. Это ощущение настолько явное, что я открываю глаза, чтобы проверить, что я на месте и спросить себя «что происходит?». Всё выглядит нормальным, я снова закрываю глаза и тут же приходит ощущение, что меня поднимает к потолку. На этот раз я сказал себе: «Хорошо, похоже я здесь для того, чтобы куда-то прокатиться. Побуду с этим». Мы оставались наверху порядка 10 минут, потом что-то произошло, и появилось ощущение, что вещи стали возвращаться обратно мне в руки, до тех пор, пока не оказались на столе. Теперь пациент ощущается, как он и есть и у него просто перелом запястья.
Вы можете проанализировать, что происходило? Это простая физика, ничего сложного. Если бы мы положили грелку с водой на сиденье рядом с мужчиной, когда он врезался в машину, куда бы двигалась вода? Да, прямо в точку столкновения. Так что сделала вода, которая была в его теле? Весь его флюидный механизм уехал к переду машины в точку контакта. Двадцать четыре часа позже, когда я положил свои руки под него, каждая капля его флюида, энергия в нем стремилась вперед от него в направлении потолка, к точке столкновения. Она шла наружу в точку фулькрума, в конец прилива. Произошло то, что весь флюидный механизм был вытолкнут наружу в автомобильной аварии.
Механизм вылетел туда и остался там висеть, потому что за ним присутствовало движение вперед. Наверное, это можно было бы назвать застрявшим «limbo» (заточение, заключение в тюрьму, забвение) повреждением. Создалась энергия заточения. Почему? Я не знаю, просто так произошло. Таким образом механизм флюида и поле энергии оказалось снаружи и после я обнаружил точку фулькрума внутри него. У меня живое тело и у меня есть пара рук под ним, которые создают опору. Он не показывал своего состояния пока я не положил свои руки под него, как только мои руки оказались там, для живого тела образовалась точка фокуса относительно которой застрявшая энергия могла течь.
Во время лечения, застрявшая энергия ушла, и она оставалась наверху до тех пор, пока всё, чему необходимо было нейтрализоваться, не разрешилось, и тогда всё вернулось на место. Теперь энергетическое поле стало нейтральным. Мой фулькрум (точка опоры) была нейтральна до того, как я начал и она была нейтральной после. Но мой фулькрум всегда живой – это живая точка опоры, поэтому она дала возможность разрядить поле застрявшей энергии. Больше в нем нет этого паттерна. Это отвечает на вопрос о том – что безопасно брать в себя. Это безопасно если вы учитывает тот факт, что все что происходит – это обмен энергией, которая выходит застревания и возвращается обратно.
Еще один момент – я не был истощен этим процессом лечения. Никакой пациент не отбирает у меня силы. Да, пациент может отнять у вас силы. Кто-то, кто очень слаб, или тот, кто по природе забирает, может буквально выпить вас до суха, или наоборот тот, у кого много энергии может вас ею залить. Но меня никто никогда не иссушает и не заливает, потому что я сонастроен со своим внутренним Я, той частью меня, что обменивается со спинномозговой жидкостью. Когда я начинаю лечение, я сначала устанавливаю контакт с внутренним Я, а потом с клиентом. Поддерживая эти контакты, я говорю его внутреннему Боссу: «Теперь просто делай свою работу и оставь меня в покое». И после этого нет какого-либо способа притронуться ко мне. Но я должен сначала установить контакт со своим, а потом уже с тем, что у пациента.
Другими словами, в процессе лечения мы собираемся использовать то, что автоматически принадлежит нам. Нет необходимости думать о том, чтобы что-то давать или брать. Мы возвращаемся к основам. У меня были молодые доктора в моем офисе, которых пациенты буквально истощили – ко мне попадают всякого рода странные люди и пациенты. Иметь дело с людьми иногда может стать реальной проблемой. Таким образом, да, с той подготовкой, которую я описал – я возьму проблему любого в себя.
Вопрос: Потому что нет места за которое она могла бы закрепиться?
Для нее нет места, где бы она могла остановиться. Она там только для того, чтобы на нее можно было посмотреть и для меня получить опыт того, что нужно для ее решения и насколько это возможно конкретно в этот день.
Все коррекции в любой форме лечения всегда происходят после того, как вы сделает свою работу. Ничто и никогда не происходит в тот момент, пока вы там и проводите лечение. Случайно, раз или два в два года вы сможете заполучить кого-то, кто случайно проведет коррекцию, когда вы с ним работаете. В большинстве случаев это происходит между лечениями. Во время лечения изменение просто инициализируется (начинается), и когда лечение заканчивается, пациент всё еще спорит со своим собственным Боссом. Они спорят и когда выходят за дверь и всю дорогу домой.
Вопрос: Вы бы стали лечить, анализировать всё тело вне зависимости от проблемы?
Я собираюсь встретиться со всем, что требует этого в пациенте в этот конкретный день. Я не собираюсь придираться к ним с одного их конца до другого каждый раз, когда провожу лечение. Нет, я просто буду работать с любым вопросом, который нуждается в том, чтобы с ним поработали. Такой подход работает, потому что, если вы выбрали один безымянный палец, вы уже работаете со всем телом. И я сонастраиваюсь со всем, что у них есть, когда я работаю, и не важно, где я работаю.
Вы должны преодолеть идею о том, что проблема – это тело. Забудьте о теле – это просто багаж, с котором кто-то пришел и припарковался у вас на кушетке. Забудьте о нем. Тело – не в нем дело, это просто отдел жалоб. Там живет только эго. Вот почему все хотят, чтобы им стало хорошо. Вот для чего все тренируются. Прекрасно. Но по-прежнему оно не более чем мешок полный эффектов, которые включатся в ответ на всё, что происходит. Эта проблема доставала меня какое-то время. Почему я, как врач, только забочусь о куче уловок эго? Ну, к сожалению, это то, чем является мир – кучей уловок эго. Поэтому должен быть кто-то, кто о них позаботиться, так почему бы не заниматься этим эффективно?
Если я работаю с телом полным уловок эго, чтобы развлекать его и привести его в состояние так называемого физиологического здоровья, это очень интересно. Это то, зачем приходят все люди. Но я также могу проникнуть сквозь определенный паттерн тела не только для того, чтобы найти Здоровье, но также для того, чтобы найти и пробудить врожденный Разум этой личности и придать небольшой импульс в руку. Тогда, возможно, пациент получит подсказку и пробудит свою собственную внутреннюю способность человеческого духовного развития. Я никогда не говорю им слово «духовность», и я никогда не упоминал его ни в какой другой группе. Я обнаружился, что его не стоит использоваться, потому что у него есть коннотации. Но для меня, когда я работаю с моими пациентами, я по-настоящему заинтересован в том, чтобы пробудить самый глубокий уровень их осознанности, как бы вы её не называли. В этом процессе, я докапываюсь до чего-то, что было похоронено, где бы они это ни похоронили. Я не знаю, где они это похоронили, я даже не спрашиваю, мне не важно. Я просто пробуждаю это, в любом случае. Одновременно, на более поверхностном уровне, я ищу уровень, который относится к здоровой функции для проблемы, с которой они пришли.
И я абсолютно точно не говорю, что я провожу духовное лечение. Я не хочу, чтобы я был известен как духовный целитель. Я не в бизнесе духовных исцелений. Тем не менее, моя внутренняя цель заключается в том, что я стараюсь дотронуться до самой глубокой части живой части пациента каждый раз, когда я провожу лечение. У меня есть прекрасное обоснование для этого. Они пришли ко мне за помощью, и я Помогаю им с большой буквы П.
Я полностью верю, что человеческое тело это самый низкая форма энергии, с которой мы работаем. Но несмотря на то, что это самая низкая форма, я полностью убежден, что человеческое тело обладает разумом, который знает, что ему нужно, чтобы быть в порядке. Оно постоянно пытается улучшить свое состояние. Таким образом мы имеет дело с основным паттерном клеточной функции, который есть в каждой клетке и говорит: «То, какая я есть – это прекрасно, но я знаю, что я сонастроена с чем-то большим, и я могла бы быть еще лучше, если бы у меня был шанс». У клетки есть разум, у которого нет имени, но который функционирует в них автоматически. Это единственная причина, по которой работает тело. В другом случае нам бы пришлось менять части каждые 15 минут. Это также единственная причина, который позволяет нам работать в нашем подходе. Каждый раз, когда мы сталкиваемся с блоком, напряжением или с чем-либо еще, что нарушает поток в определённой области, мы просто можем поработать рядом до тех пор, пока что-то не произойдет, что позволит потоку восстановиться. Клетки знают только одну вещь – какая дорога лучше. И эта та дорога, которой они собираются пойти. И в этом уверен.
Я также убежден в том факте, что, если вы возьмете кого-либо и будете работать с их механизмом только на этом фундаментальном уровне, у них будет результат. Другими словами, если я только лечу напряжение, чтобы избавиться от проблемы, это один уровень лечения. Если я лечу, чтобы избавиться от проблемы и в то же самое время я настроен на целый механизм, у меня будет другой результат. Если я лечу область с идеей забыть тот факт, что там есть проблема и буквально попробовать достать из нее здоровье, чтобы разбудить его и сказать: «Эй, ты тут как раз то, что по задумке должно делать здесь работу», и затем настроившись на весь остальной паттерн здоровья, и настроившись на Босса, который хочет все это взять себе, то я получу другой результат. Таким образом у вас будут разные уровни результата, в зависимости от того, какой вы, как врач, выберите подход.
Мы запрограммированы думать в терминах проблем, и это всё, о чем мы думаем – мы забыли о том, чтобы идти сквозь это на следующий уровень. Вы можете сфокусироваться на том, чтобы избавиться от напряжения в бедре, но вы также можете при этом настроиться на всю ногу. Это инвестиция лучше, чем первый подход. А далее – как на счет того, чтобы вообще забыть о проблеме? Давайте почувствуем тот поток, который проходит сквозь неё, и давайте подключим его к ещё большему источнику. Что я пытаюсь сказать, так это мы стимулируем от самого нижнего к самому высшему уровню – мы стимулируем всю цепочку. Мы лечим не только тело. Если вы осознаете это, то вы работаете с персоной, вы лечите их от основания до крыши.
Тот, кто делает работа – это Босс. Врач настраивается на своего собственного Босса, и врач настраивается на Босса пациента. Это не механическое лечение.
Вопрос: Мне интересно – есть ли какая-то необходимость или дополнительная польза от того, что пациент будет стараться осознавать процесс изменений?
Нет, в этом нет необходимости. Этот механизм более чем самодостаточный, он буквально само-создающий. Вещи, которые находятся в постоянном движении, не требуют внимания. Нет, в этом нет необходимости во время лечения.
Хотя, если у вас есть пациент, который к этому расположен, он сможет легко лечить себя сам. Каждый раз, когда он ложиться в кровать на ночь, он может настроиться на своего Босса и очень быстро сказать ему: «Смотри, почему бы тебе не избавиться еще от этого мусора и не позволить бы мне двигаться к тому лучшему, что лежит на дне»? Попробуйте попросить избавиться от всего ненужного, чтобы хорошее могло проявиться.
Вопрос: Тот прогресс, который делает клиент, как-то поддерживается?
Он склонен к спонтанному самостоятельному движению, если только кто-то не возьмет голову клиента и ударит ею об стену. В начале паттерн напряжения еще есть, как будто залипает, и если клиент получит травму, она может послужить причиной возвращения паттерна, но не обязательно, что он вернется в таком же масштабе, и также не продлиться долго, и второй раз его будет гораздо проще поправить.
Свежие комментарии